Строительство нового крупного производства на территории таразского завода минеральных удобрений (ЗМУ) периодически вызывает эмоциональные обсуждения в социальных сетях. Жители областного центра и пригородов опасаются, не будет ли этот проект угрозой экологии региона и здоровью местных жителей, сообщает портал ec-sport.kz.
Специально для портала «Эк-Спорт», дабы развеять все сомнения и ответить на все вопросы, генеральный директор ТОО «Казфосфат» Мукаш ИСКАНДИРОВ рассказал о новом проекте по увеличению производства минудобрений.
— Мукаш Зулкарнаевич, крупная казахстанская, жамбылская компания ТОО «Казфосфат» начинает реализацию проекта, который почему-то сильно взволновал жамбылских блогеров-активистов, усмотревших в нем угрозу экологии региона и здоровью его жителей.
— Начну с общеизвестных истин. Мы в Казахстане имеем огромные богатства в недрах земли. Но, думаю, должны все понимать, для того чтобы воспользоваться этими богатствами, необходима перерабатывающая отрасль, а не только добывающая. Фосфориты, которыми мы занимаемся, по своему химическому, минералогическому, металлургическому составу разные. Фосфориты месторождения «Каратау» находятся на территории Жамбылской и Туркестанской областей. Всего разведано 45 месторождений. «Казфосфат» работает на шести, из них четыре мы разрабатываем открытым способом, два — подземным. Из более шести тысяч работников нашей компании примерно две тысячи задействовано в горно-добывающей части — около полутора тысяч в Жанатасе и пятьсот в Каратау на месторождениях «Чулактау» и «Аксай». В Жанатасе у нас дробильно-сортировочный комплекс, большая центрально-обогатительная фабрика. Основное месторождение, где мы добываем – это месторождение «Кок-су». Но уже несколько лет работаем на территории Сузакского района Туркестанской области, где добываем примерно 80% всего объема добычи фосфоритов.
— А здесь уже всё выработано?
— Нет. Но для того чтобы перерабатывать, должно быть сырье определенного свойства. В фосфоритах находятся восемь основных компонентов – окислы фосфора, кальция, кремния, магния, алюминия, карбонатная часть, тяжелые металлы. Ведь не просто добываешь и отправляешь на переработку. У нас есть свои геологи, горняки, которые идут и всё это определяют. У нас есть контракт с государством на недропользование. То есть, имея перерабатывающие комплексы, приходишь к государству и говоришь, что есть вот такое месторождение, что наш план добывать в год такое-то количество тонн сырья, которое мы сможем переработать. И за этим уже следят. Ты не можешь прийти туда, где богато, и начать копать. Нет, ты идешь по разрешенному тебе руднику, равномерно, шаг за шагом и добываешь. А там основной компонент может быть больше или меньше необходимого, сопутствующие элементы могут быть меньше или больше. И когда всё это добываешь, ты уже примерно понимаешь химический состав.
Потом мы с других месторождений начинаем добавлять и всё это дело усредняем. Например, для нашего производства, условно говоря, окислы фосфора должны соответствовать, не меньше 22%, окислы кремния – 28%. Как можно меньше должно быть сопутствующих элементов, которые мешают. Точно так же, когда добываем, смотрим — для производства фосфорных удобрений должно быть не менее 24,5% окисла фосфора. А самое главное – элемент, который очень мешает, окислы магния, должно быть в пределах 0,4% – 1%. Если больше, то процесс переработки будет намного сложнее. Всё не так просто. Если в Аксае мы добываем основного вещества меньше, в Чулактау тоже меньше, то с других месторождений довозим, всё усредняем и только после этого получаем усредненные анализы, которые необходимы. Конечно, стопроцентно никогда не будет.
В химической технологии есть только два способа переработки фосфоритов. Это термический способ переработки, которым занимается Новоджамбулский фосфорный завод (НДФЗ) и экстракционный, кислотный способ, которым мы перерабатываем фосфориты на заводе минудобрений.
В Советском Союзе максимальное производство минеральных удобрений было в пределах 140 тысяч тонн, это на базе суперфосфатного завода (ныне «Завод минеральных удобрений» ЗМУ), построенного в 50-е годы. В конце 90-х годов образовалось ТОО «Казфосфат», ЗМУ вошел в его состав в 2001 году. В начале 2000-х я пришел менеджером по управлению всем этим комплексом, до этого работал на НДФЗ, и позже, в 2004 стал генеральным директором. На тот момент это было всё, что имели, в таком разбросанном не интегрированном состоянии. В советское время это были разные предприятия, которые работали в составе Министерства минудобрений, еще был «Союзфосфор» в Алма-Ате. Это были разные юридические лица.
Для того чтобы весь этот механизм работал, нам нужно было вертикально интегрироваться в одну компанию, в одно юридическое лицо. И тогда от момента добычи и до получения финального продукта всё происходит в составе одного юрлица.
— Для чего это было сделано?
— В силу многих причин. Для того чтобы быть конкурентоспособным, надо максимально уменьшить все затраты. А если ты имеешь несколько юридических лиц, то у тебя только на управленческие расходы значительно вырастают затраты. Мы начали шаг за шагом. Сейчас вспоминаю 2002 год… Тогда мы произвели, условно говоря, около 20-ти тысяч тонн, а завод минудобрений практически стоял. Что делать? Необходимо было найти средства, для того чтобы полностью перестроить перерабатывающую часть, необходимо было заявиться на рынке. Вроде, уже начали хорошо развиваться, строили радужные планы. Но в 2007 году грянул кризис — и всё рухнуло. До 2012 года мы, по сути, барахтались до уровня «быть бы живу». Но, тем не менее, в те годы начали реконструкцию и модернизацию ЗМУ. В 2013 году построили цех производства серной кислоты мощностью 650 тысяч тонн. Затем приступили к полной реконструкции технологической системы производства экстракционной фосфорной кислоты (ЭФК-1) на заводе минудобрений, реконструировали и цех аммофоса. Параллельно начали реконструкцию всей инфраструктуры ЗМУ. Вся эта работа была закончена к началу 2019 года. За эти годы мы довели проектную мощность завода до 500 тысяч тонн фосфорных удобрений. Но ведь мало произвести. Надо еще и продать. Однако наш опыт позволил заявиться на рынке.
Запасы всех этих месторождений, по оценкам еще Советского Союза, на начало 90-х годов — 15 миллиардов тонн. В этом году мы добудем около трех миллионов. Разница цифр какова?! Каждое предприятие хочет развиваться дальше. Новоджамбульский завод сегодня работает по потребности рынка, перерабатываем примерно 100 тысяч тонн фосфора – часть на фосфорную кислоту, часть на триполифосфат натрия, часть перерабатываем на гексаметафосфат натрия и продаем. НДФЗ сегодня работает, но мы ведь не можем жить и работать на одном продукте, не развиваясь.
Прекрасно понимаем, что фосфорные удобрения на мировом рынке были, есть и будут востребованы. Без фосфорных удобрений развивать агропромышленный комплекс невозможно. После первого этапа реконструкции мы начали разрабатывать программу дальнейшего развития. Для себя мы поняли, что единственный способ интенсивно дальше развиваться, перерабатывать фосфориты месторождения Каратау, это дальнейшее производство фосфорных минудобрений, которое называется аммофос. Это производство мы запускаем на окраине города Тараза, где находится наше предприятие завод минеральных удобрений.
Что касается выбросов в атмосферу загрязняющих веществ, которые так беспокоят наших активистов. В Казахстане имеются законодательные акты, которые мы должны выполнять. Прежде чем произвести хотя бы один килограмм продукции, мы обязаны получить разрешение на эмиссии в окружающую среду, обязаны выполнять условия, указанные в этом разрешении, и несем ответственность за их несоблюдение в соответствии с законами Республики Казахстан.
На сегодняшний день на заводе минеральных удобрений мы имеем разрешение порядка 2 300 тонн выбросов в атмосферу в год, а фактически укладываемся в два раза меньше. То есть фон, который контролирует вокруг этого предприятия Казгидромет, показывает, что предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ (ПДК) у нас на предприятии нет. Хочу заметить, что самые большие превышения ПДК определяются в центре города, а не на окраине. На первом месте у нас по интенсивности выбросов углекислого газа идет автотранспорт, на втором – энергетики, предприятия ЖКХ. Частный сектор зимой топит дома углем и газом и в огромном количестве выбрасывает диоксид углерода. Сжигание природных энергоносителей, таких как уголь, природный газ, нефть, приводит к выделению углекислого газа в огромном количестве, что в итоге наносит вред окружающий среде. Замечу, что мы, предприятия химической промышленности, хотя и находимся в черте города, но по выбросам занимаем где-то девятое – десятое место. Никто не смотрит, сколько выбрасывают Жамбылская ГРЭС, ТЭЦ — самые первые загрязнители в городе. А маленькие котельные, асфальтобетонные заводы и прочее?
Процесс переработки фосфоритов и подбор технологий зависит от химического состава минералов. У нас собственная технология. Например, в России добывают фосфориты на месторождении Кольского полуострова, апатиты там хоть и бедные — 13 процентов основного вещества, но легко обогащаемые. После обогатительных процессов у них доходит до 39 процентов. А у нас процесс обогащения невозможен. Добываем мы с содержанием основного вещества до 24 процентов, это нормально. Но в отличие от апатитов российских, марокканских или китайских, у нас обогащение невозможно. Возможно – но экономически нецелесообразно.
Исходя из этого, на сегодняшний день мы приступили к расширению своего производства. Не к новому строительству, а именно расширению. После того как на заводе минудобрений мы построили цех экстракционной фосфорной кислоты (ЭФК-1), у нас остался старый цех фосфорной кислоты, который мы полностью снесли и рядом строим склады и расширяем производство, увеличиваем объемы мощностей, подбираем лучшие технологии. Если до этого имели двухступенчатую абсорбцию выбрасываемых газов, то теперь у нас будет трехступенчатая.
— Клубы белого дыма, исходящие из труб завода минеральных удобрений вызывают опасения у горожан…
— Смею заверить, что это не дым. 99,2% выбросов всего лишь пары влаги. В процессе нейтрализации фосфорной кислоты жидким аммиаком образуется суспензия. Прежде чем сушить и гранулировать, избавляемся от влаги.
— Какова стоимость этого проекта?
— Ориентировочная стоимость нового проекта примерно 45 млрд тенге. В этом году осваиваем примерно 10 миллиардов. Дай Бог, к концу 2021 года завершим проект. Улавливающее выбросы оборудование заказываем, помимо Казахстана, в разных частях мира – Италия, Россия, Германия, Япония, Южная Корея. Мы получили разрешение на это оборудование во всех госорганах, оно соответствует всем законодательным нормам. То есть мы ожидаем, что отходящие газы будут меньше существующих еще процентов на 30. Выбросов на расширенном производстве будет еще меньше.
Что касается твердой попутной продукции, которую мы складируем рядом с «Фосфогипсом», у нас есть разрешение еще на несколько лет. Но мы получили земли в районе НДФЗ, 20 километров от ЗМУ и строим железную дорогу к месту для хранения. К концу 2021 года прекратим складировать фосфогипс на окраине города, будем увозить. Конечно, идет удорожание…
— Работают ли на Вашем предприятии иностранные специалисты?
— Все наши специалисты – монтажники, строители, подрядчики – местные, жамбылские. В ТОО «Казфосфат» 6 300 человек, нет ни одного иностранца. После запуска этого нового предприятия мы ожидаем увеличения количества наших работников до двух тысяч, сейчас там работают 1 100. Только на ЗМУ число постоянных рабочих мест вырастет до 900. Но это производство за собой тянет и других. Больше будет подвижного состава, следовательно, увеличится число работников, обслуживающих на железной дороге. У нас сейчас 300 км своих железнодорожных путей, 24 тепловоза, около двух тысяч единиц ж/д подвижного состава. Работают здесь 550 человек, а будет больше.
Если мы вводим новые мощности, значит надо больше добывать. Увеличится число горняков, количество экскаваторов, буровых станков, БелАЗов. Получается, что новое предприятие потянет за собой всю горную часть, перерабатывающую, перевозимую часть. Вырастут и предприятия обслуживающей сферы. Например, питание. У нас сейчас одна столовая, а будет две. Увеличится число маленьких компаний, которые обслуживают нашу технику. Людей мы возим на работу, то есть, будет дополнительная работа и для транспортных компаний, которые нас обслуживают. Это называется мультипликативный эффект, который даст для города, области производство, которое мы расширяем. Ожидаем, конечно, и роста объемов производства, в годовом исчислении доходов будет больше от 100 до 150 млн долларов. А это значит, что возрастут и налоги, которые наше предприятие платит в бюджет.
— Сколько сегодня «Казфосфат» платит налогов?
— В этом 2020 году мы ожидаем уплаченных налогов более 18 млрд. Это при том, что Жамбылская область собирает 29 млрд. В 2021 году наша налогооблагаемая база увеличится процентов на 30.
Центральные и местные власти понимают все плюсы от расширения нашего производства. Не понимают только некоторые наши «активисты». Я толерантно отношусь ко всем. Вы же нашли время прийти и выслушать нашу точку зрения, наши планы. У меня двери всегда открыты, я человек открытый, мы можем побеседовать, даже показать предприятие. Прежде чем что-то писать, можно же для начала хотя бы что-то узнать. Казфосфат – открытая, публичная компания, мы не собираемся втихаря что-то делать. Всё это контролируется, есть службы, которые следят за экологией.
Некоторые люди хотят, чтобы предприятий не было, а деньги, доходы были. Когда человек покупает автомашину, он не задумывается, что его машина, работающая на двигателе внутреннего сгорания, — это загрязнитель окружающей среды. Но человек же пешком не ходит, чтобы не загрязнять окружающую среду! Мы покупаем новые гаджеты, технику и не задумываемся – а куда утилизируют старую, это тоже экологический загрязнитель. Каждый день мы выбрасываем отходы из своей квартиры, и тоже не задумываемся об их дальнейшей судьбе.
Если мы хотим развиваться, то без промышленности ведь никак. Это локомотив экономики. Кто-нибудь задумывался об этом? У нас в стране сельское хозяйство дает 47 млрд налогов, а получает 500 млрд субсидий. Откуда эти субсидии? С неба же не падают. Это нефтяники, газовики, металлурги, химики. Откуда школы, больницы?
По новому экологическому кодексу предусмотрена плата, если идет загрязнение окружающей среды. Тебе дают время всё исправить. Только за прошлый год мы заплатили за эмиссию 2,5 млрд тенге. А сейчас можно все эти деньги направить на свои природоохранные мероприятия, согласовав, конечно, со всеми органами. Мы пока платим в местный бюджет, который должен эти средства направлять на природоохранные мероприятия. Но оно всё уходит на все нужды бюджета.
Если мы хотим что-то добывать, развивать, перерабатывать, к нам должны приходить различные компании стран мира. Вся проблема в том, что никто особо не рвется, желающих нет прийти что-то построить. Вот только «Еврохим» пришел. Наш Президент ездит, уговаривает, приглашает, обещает преференции. Но пока этого не видно. Прежде чем кого-то в чем-то обвинять, подумать надо, что люди хотят жить сегодня, хотят работать, семью кормить. Нужна мера ответственности.
Все наши проекты направлены на развитие компании как крупнейшего оператора фосфорной продукции на мировом рынке, а также на развитие уровня и качества жизни сотрудников. Это и создание новых рабочих мест, и улучшение условий труда, и благополучие сотрудников и их семей. Мне уже 60, сколько я пробуду еще на этой должности. Но сейчас я собираю, лелею молодых перспективных ребят. Чтобы завтра было будущее у этой промышленности в нашей стране. Эпоха нефти заканчивается. А что потом?
— Спасибо за беседу!
***
В недрах Жамбылской области 45 разведанных месторождений фосфоритов с запасами в 15 миллиардов тонн еще ждут своего освоения. Жамбылский регион — уникальная база фосфоритового сырья. В наших недрах находятся 72% балансовых запасов фосфоритов Казахстана. В Каратау-Жанатасском фосфоритовом бассейне сконцентрированы значительные даже по мировым меркам залежи фосфоритосодержащих руд. Это крупнейшие запасы на территории СНГ и значительные в мировом масштабе.
Еще в прошлом столетии Жамбылская область стала центром химической промышленности Казахстана. Здесь развился наработанный годами потенциал – ресурсный, кадровый, технологический, инновационный. Жамбылская химическая промышленность занимает почти третью часть объемов промышленного производства региона, обеспечивая свыше 70% экспорта предприятий области и 30% — в республиканском объеме производства химической продукции.
ТОО «Казфосфат», основанный в 1999 году, сегодня стал крупным экспортером обширной линейки фосфоросодержащей продукции. Компания имеет крупные производства по добыче и переработке фосфоритов и обширные рынки сбыта в странах СНГ, США, Европе, Китае, Индии. Предприятие создает всю цепочку добавленной стоимости от добычи и переработки руды до производства технических фосфатов и минудобрений, а также их доставки потребителю.
Мукаш ИСКАНДИРОВ
*генеральный директор ТОО «Казфосфат»
*Герой труда Казахстана («Қазақстанның Еңбек Ері»)
*трудовой путь начал простым мастером на Новоджамбульском фосфорном заводе
*стаж работы в перерабатывающей отрасли – 40 лет
*в 2020 году отметил 60-летие