Самая обширная и разнообразная коллекция балбалов находится на территории Жамбылской области. О древних каменных изваяниях, их месте в истории и самосознании древних тюрков, о древних святилищах жамбылского региона – в материале информационно-аналитического портала ec—sport.kz
Культово-мемориальные комплексы, предназначенные для поклонения Высшим божествам и предкам, в древности появлялись, как правило, в труднодоступных горных местах. Сюда исповедовавшие тенгрианство тюрки стремились для совершения ритуалов, молений о даровании потомства, здоровье, удаче, защите от врагов.
В таких энергетически сильных местах устанавливали каменные изображения, посвященные Высшим божествам — Хан-Тенгри (Небо), Жер-су (Земля-вода), Умай (женское божество), а также земным их воплощениям — обожествленным предкам.
Жамбылская земля является уникальным регионом по наличию сакральных исторических мест с культово-мемориальными комплексами, в которых стоит побывать и которые стоит посмотреть, проникнуться их красотой, напитаться энергетикой.
Гордостью Жамбылской области является то, что на сегодняшний день обнаружено более двухсот каменных изваяний балбалов. Все они легли в основу куполообразного музея каменных изваяний, сделанного в виде скифского кургана. (Фото 1, 2, 3)
Этот музей балбалов был детищем директора Жамбылского историко-краеведческого музея Кузембая Байбосынова. Значительная часть изваяний, являвшихся случайными находками, были доставлены в музей его личными усилиями. Кузембай Байбосынов собирал данные в исторических источниках, от аксакалов, от чабанов, которые пасли скот где-то в степи или высоко в горах, и обнаруживали каменные изваяния.
Кого изображали стражи степей балбалы?
В 2020 году в британском городе Шеффилде прошла научно-практическая онлайн-конференция, посвященная памятникам всемирной материальной культуры. На этой конференции прозвучал доклад казахстанского историка, археолога из Тараза Галии Алимжановой о балбалах юга Казахстана. Эта научная работа была отмечена специальным сертификатом. (Фото 4)
— Каменные изваяния Жамбылской области являются кладезем каменных сокровищ, — рассказывает жамбылский историк, археолог Галия Алимжанова. – Достаточно упомянуть святилища Мерке и Жайсан, которые представляют собой крупнейшие в Казахстане культово-мемориальные комплексы, вошедшие в список сакральных мест региона. О святилище Жайсан много писала известная казахстанская ученая археолог, доктор исторических наук Айман Досымбаева. Ее исследования этого святилища легли в основу ее научных трудов. Проработав много лет в нашем Жамбылском историко-краеведческом музее, я всегда обращала внимание на то, как посетители нашего прежнего музея (сейчас музей в Таразе получил другое здание — прим. ред.), в котором был отдельный павильон с балбалами, воспринимали эти каменные изваяния. На их лицах было написано восхищение, смешанное с удивлением на грани буквально открытия чего-то ранее неизведанного. Очень много было вопросов – кого изображали эти «стражи степей», богов или простых людей, или может это какие-то повелители, родовые вожди, что означают те или иные атрибуты в руках изваяний. Вообще, с какой целью древние ваятели высекали их в таком количестве. (Фото 5)
Сегодня в Таразе древние балбалы находятся в новом здании историко-краеведческого музея, украшают парк Первого Президента. (Фото 6)
Двадцать лет назад в Таразе была издана книга «Каменные изваяния Жамбылской области», куда вошли не только балбалы, но и многочисленные каменные артефакты, найденные на раскопках на территории региона – коновязь, корыта и другие. Эта монография — первый подобного рода труд, проливающий свет на тему древних изваяний.
— Наверное, древние тюрки обессмертили себя, создав такой особый вид монументального искусства, — продолжает Галия Алимжанова. — На примере нашей коллекции каменных изваяний хочу сказать, что археологи до сих пор не пришли к единому мнению относительно установления этих скульптур и о том, кого они представляют. Наиболее популярная гипотеза – балбал изображает умершего врага, а устанавливали его на могиле победителя, чтобы умерший враг служил ему и в загробном мире. То есть, по количеству балбалов, установленных вокруг погребения какого-либо правителя или воина, можно было определить, сколько им при жизни было повержено врагов, насколько он был могуществен. Это имело отчасти и политическую окраску. У древних тюрков это была своего рода демонстрация военной силы. В китайских исторических хрониках «Сюй шу», датируемых VI – VII веками, сообщается об обычае древних тюрков ставить погребальные камни по числу убитых врагов. А вот итальянский путешественник Плано Карпини в XIII веке дает другую версию. Он говорит, что тюркоязычные народы своим каменным идолам носят еду, что означает воздаяние ему почестей.
По словам спикера, термин «балбал» переведен с орхонских надписей, как «скульптура». На всех изваяниях запечатлены различные смысловые послания. Это разнообразные сосуды, птицы, украшения, стилизованные черты лица. Каменные изображения умерших тюрков являлись как бы заменой его на поминках.
— Например, в Монголии сохранился обычай, когда сородичи спустя какое-то время после кончины сородича возвращались на место его погребения к его изваянию, резали жертвенное животное, одевали изваяние в одежды умершего. У тюрков тоже сохранился, кстати, такой же обычай. Родственники поливали каменное изображение умершего сородича кумысом, натирали руку курдючным бараньим жиром. А сосуд, который балбал держит в руке, считался символом объединения рода. Сами пришедшие на поминки сородичи усаживались вокруг изваяния, пили кобылье молоко, ели мясо, курдючный жир. Тем самым воздавали ему почести и как бы хотели сказать, что он не умер, а находится здесь же, среди них. Опущенные веки балбала при этом подчеркивали торжественность момента поминальной церемонии. Древние тюрки никогда не употребляли слов «умер», «скончался», а говорили, что душа обратилась в птицу и улетела в небо. Изображение птиц на балбалах как раз и подтверждает это, — говорит спикер.
Так, рунические надписи в честь Культегина – это северная Монголия VIII век – гласят следующее: «Мой отец каган, власть свою обретя, улетел». А на головном уборе Культегина изображена улетающая птица, то есть душа. Мотив улетающей птицы – это распространенный мотив души умершего. Сосуд в тюркском мире также считался единением тела с душой умершего предка.
— Прически, головные уборы, музыкальные инструменты и многое другое свидетельствует об особом роде занятий и статусе умершего. Имеющиеся украшения не только дополняли декор костюма, но и выполняли функцию оберега. Стилизованные брови, усы, изящные пальцы балбалов, удерживающие сосуд — всё это говорит о высоком мастерстве древних камнерезов. Многие посетители обращали внимание на явную диспропорцию изображений – большая голова, как бы выделенная из монолита. Дело в том, что тюрки имели свои представления о космической структуре человеческого тела. Голова у них связывалась с Небом, туловище с Землей, а ноги – с преисподней. Наглядный пример большой головы и непропорционально меньшего туловища можно встретить и в наскальных росписях Тамгалы, где изображено широко известное Солнечное Божество с огромным лучащимся шаром вместо головы, — отметила Галия Алимжанова.
До первой половины XIX века считалось, что тюрки устанавливали изваяния исключительно мужчинам-воинам, но в Жамбылской области нашли и женские каменные изображения. Так, на берегу озера Биликуль нашли балбал женщины-шаманки с явно выделенной рельефной грудью. У тюрков был развит культ женщины-матери, прародительницы, дающей жизнь и наделяющей силой тот или иной род или племя.
Жамбылская коллекция балбалов постоянно пополняется и требует полного научного описания. До сих пор на территории Жамбылской области находят каменные изваяния. Однако сегодня к этому примешивается меркантильный фактор.
— Были обращения в наш музей жителей области, которые нашли и просили купить у них балбалы. К сожалению, наши люди не понимают, что это надгробный памятник, устанавливается на месте погребения и держать у себя дома такой ритуальный предмет нежелательно. Не все откликаются на просьбу сдать памятник в музей или отнести на прежнее место.
Урочище Жайсан — колыбель казахской государственности
Урочище Жайсан в долине реки Шу, в 60 км от города Шу Жамбылской области, знаменито тем, что здесь в 1465 году ханы Жанибек и Керей образовали Казахское ханство. Именно здесь, у священных могли предков, они решили воплотить мечту народа о независимом и сильном государстве. Именно поэтому известный казахстанский ученый Абсаттар Кажы Дербисали назвал Жамбылскую область «колыбелью нашей государственности».
Уникальные памятники Шуской долины являются немыми свидетелями становления казахской государственности. На территории Шуского района имеется порядка 70-ти памятников археологии и 20-ти памятников истории. Среди них петроглифы — наскальные изображения людей, диких животных, сцен охоты, а также древние балбалы, появление которых датируется V — VIII веками нашей эры, то есть доисламским периодом. Здесь сохранилось множество курганов и могильников раннего железного века и средневековые городища.
Святилище Жайсан — это заповедная территория восточных тюркских племен, которые переселились сюда в середине VIII века. Места этих захоронений служили объектами поклонения духам обожествленных предков и проведения ритуалов жертвоприношений им и верховным тюркским божествам. А наскальные рисунки нужны были для проведения обрядов и ритуалов, связанных с календарным циклом жизни общества.
В святилище Жайсан, расположенном в степной зоне северо-западных склонов горного хребта Киндык-тас, имеется 35 каменных изваяний-балбалов, датируемых V — VIII веками нашей эры. Погребальные сооружения с оградами тянутся цепью с севера на юг. С восточной стороны или в центре оград установлены каменные скульптуры обожествленных предков. (Фото 7)
По словам жамбылского историка Такена Молдакынова. балбалы устанавливались в определенном порядке за ритуальными оградами.
— Эти изваяния отражают статус человека и род занятий при жизни. К западу от конструкций расположены погребальные сооружения в виде курганных насыпей. Скульптура, изображающая мужчину, должна была стоять только с восточной стороны ограды святилища. Это было место для поклонения и возвеличивания предков по мужской линии. Балбал изображался с чашей или кинжалом в руках. По внешнему виду балбалов, а также по найденным в ходе раскопок предметам и украшениям, можно установить их культурную и хронологическую принадлежность, — говорит спикер.
Комплекс Жайсан имеет поминальный характер, здесь также находятся курган и ритуальное сооружение с каменным изваянием, на голове которого имеется убор, увенчанный тремя выступами, похожими на рога. Корни такой изобразительной традиции уходят в эпоху бронзы.
Во время раскопок оград святилища Жайсан были обнаружены железные наконечники стрел, которые по одному находились в центре сооружений. То, что они выявлены в ритуальных конструкциях, одна из которых была в честь женщины, так как перед ней стояло женское изваяние, позволяет предположить, что женщина и наконечник стрелы были одним из символов идеологического комплекса, отметил спикер.
Французский исследователь Шаванн сумел перевести древнекитайские письменные источники, повествующие об этих находках: «Эти земли были в составе правого крыла Западного Тюркского каганата, называющегося он-шадапыт. Оно входило в союз племен десяти стрел (он ок будун), считавшийся «самым сильным». В рунических письменах на стелах Бильге-кагана и Тоньюкука упоминается страна Он. Когда-то ее населяли кочевники из конфедерации племен дулу и нушиби. Держатель каждой стрелы являлся вождем одного племени. Здесь их было десять – по пять в западном и восточном крыльях. Позднее их сменили тюргеши, одно из племен десятистрельного народа».
Святилище Мерке – сакральные земли тюрков
Считается, что самые загадочные балбалы Великой степи находятся в святилище Мерке, относящемся к VI веку нашей эры. В то время здесь был центр единого Тюркского каганата.
С древних времен человечество стремилось свои высшие в священной иерархии места спрятать подальше и повыше. Тибетские монастыри, пирамиды инков, Соловецкая обитель и другие духовные центры располагались в труднодоступных местах.
Такие труднодоступные места есть в Меркенских горах Жамбылской области, на высоте более трех тысяч метров над уровнем моря. Здесь находятся сакральные земли тюрков, и сегодня еще малоизученные историками и археологами.
Плато Сандыктас в переводе означающее «каменный сундук», среди высокогорных плато отрогов Киргизского Алатау называют «Долиной предков», соединившей следы разных религий, как и средневековый Тараз, где мирно уживались последователи тенгрианства, ислама, христианства, манихейства. Находятся артефакты пребывания здесь и огнепоклонников-зороастрийцев, а в Меркенских горах сохранились руины буддийского храма и голова статуи Будды.
Памятники древнего святилища Сандыктас раскинулись на 250 квадратных километрах и представлены большим числом комплексов курганов, каменных оград и каменных изваяний-балбалов, число которых доходит до 80-ти. Любопытно, что все они расположены на восточных склонах гор – лицом к восходящему солнцу. (ФОТО 8)
Святилище состоит из комплекса погребально-поминальных сооружений, отражающих этапы развития тысячелетней истории кочевого населения Семиречья. Сохранились в горных ущельях петроглифы на скалах и каменных изваяниях. Большинство из них имеют женское лицо, что для тюркского мемориального искусства случай редкий.
Курганы — погребальные сооружения, вместе с ритуальными храмами со статуями предков расположены в красивейших горных местах меркенского ландшафта. На курганах установлены каменные изваяния — мужские и женские — с сосудами в руках на уровне живота. Они были предназначены для проведения ритуалов поклонения высшим божествам тюркского пантеона божеств — Тенгри (небу), Жер-су (земле-воде), Умай (женскому божеству, покровительнице домашнего очага). Посвящались балбалы и земным воплощениям верховных божеств — обожествленным предкам. Некоторые исследователи считают, что при изготовлении женских статуй, скорее всего, имелись в виду какие-то вполне определенные умершие женщины, ставшие покровительницами семьи и рода, поэтому их лица не повторяют одно другое. Всё это легло в основу выводов казахстанских историков об особенностях развития культурогенеза тюрков Жетысу в эпоху раннего средневековья VII-VIII веков, то есть в период функционирования Западного Тюркского каганата.
В Сандыктас, входящий в состав государственного природного заказника «Мерке», даже по современным меркам трудно добраться. Попасть сюда можно только с мая по август, а в остальное время всё покрывается снегом, возможны снежные обвалы. На машине можно подняться только до определенного уровня, а дальше придется идти пешком несколько километров по сложной горной местности, не каждый выдержит. Или на вертолете.
— В древности сюда добирались на лошадях, у тюрков были специально приученные к горам лошади, — говорит Галия Алимжанова. – И, может быть, даже и хорошо, что это труднодоступное место. Благодаря этому, здесь в первозданности сохранились древние каменные изваяния-балбалы, курганы с уцелевшими предметами тюркской кочевнической культуры, памятники храмового типа, целебные источники и уникальный природный ландшафт, поражающий своим величием и красотой.
Сандыктас известен как сакральные земли, которые древними тюркскими народами маркировались священными для них символами в виде каменных образов предков, в виде изображений тамги, алтарей, наскальных рисунков, петроглифов.
В Меркенских горах имеется еще целый ряд подобных святилищ, которые тянутся до Жайсанских гор, спускаясь в низинную, степную часть северо-западных склонов Чу-Илийских гор, в долину реки Шу, также усеянную балбалами.
Живописные высокогорные плато, альпийские луга верховий реки Мерке, как утверждают историки, в древности служили летней резиденцией ханов, спасавшихся в прохладных горах от летней изнуряющей жары и заодно лечившихся в целебных источниках.
В византийских летописях говорится: «Истеми-каган обычно встречал иноземных послов в древнем городе Таразе. Однако затем каган вез гостей в горы, устраивал приемы в шатрах и выставлял свои богатства на телегах». То есть имеются в виду Меркенские горы, в которых имеются радоновые источники с целебной водой. В предгорьях еще с советских времен, и в наши дни, функционирует санаторий «Мерке», известный своими лечебными радоновыми минеральными ваннами.
Меркенское святилище Сандыктас до сих пор называют «Землей исцеления». Сюда, в этот единственный на территории Центральной Азии храмовый комплекс тюрков-кочевников, прибывали в древние времена для исцеления от недугов и дарования потомства. Люди приезжали, чтобы прикоснуться к святой земле и водному источнику. Поэтому еще от древних предков нам достался традиционный ритуал – посещение священных мест (аулие жер).
Эту землю тюрки Жетысу сделали местом поклонения и проведения церемоний, обрядовых действий и ритуалов, связанных с различными социально значимыми событиями родоплеменного коллектива. Сохранившаяся в меркенских горах восходящая из седой старины модель кочевничества – от древности до современности – способна стать одним из наиболее привлекательных туристских маршрутов.
Святилище Мерке вошло в список сакральных мест Жамбылской области. А наряду с такими памятниками мирового значения, как Тамгалы, Туркестан, Отрар и другие, рекомендовано для внесения в список уникального всемирного природного и исторического наследия.
***
В святилищах Мерке и Жайсан не единожды проводились археологические раскопки. Первыми здесь побывали еще в конце XIX века российский и советский тюрколог, историк, академик Василий Бартольд, а также известный востоковед Василий Каллаур. Они стали первыми, кто рассказал миру о балбалах и петроглифах Жайсана и других исторических памятниках жамбылской земли.
Здесь проведены комплексные археологические исследования по изучению и сохранению тюркских памятников культово-мемориальных комплексов святилищ Мерке и Жайсан. Все обнаруженные в процессе раскопок памятники исследованы, реконструированы, восстановлены, изучены и находятся под охраной государства.
— Изваяния южного региона Казахстана в корне отличаются от северных каменных изображений, которые более сдержаны в художественном плане, имеют скупые черты лица и очень мало атрибутики. У южных балбалов много сопроводительной атрибутики. Выбор материала, из которого изготавливали южные изваяния, неслучаен. У нас на территории региона много месторождений гранита, базальтов, которые считаются «вечными камнями». Сохранилась красивая орхонская эпитафия надгробная – «всё, что я имел сказать, я вырезал на вечном камне». Хотелось бы, чтобы нынешняя молодежь, работающая в музеях, на археологических раскопках, уделяли больше внимания балбалам, этому культурному достоянию, чтобы эти памятники были отреставрированы, музеефицированы и помещены в специальные музеи каменных изваяний для всеобщего обзора. Уверена, что ценность наших каменных изваяний ничуть не меньше, чем, скажем, Стоунхендж или каменные скульптуры острова Пасхи.
Стражи Великой Степи балбалы являются своеобразными посланиями из прошлого, драгоценным культурным наследием Казахстана. И это наследие необходимо сберечь.
Отметим, что на территории Жамбылской области имеется более тысячи памятников истории и культуры. В их числе 844 памятника археологии, 111 — истории, 97 — архитектуры, 28 — монументального искусства. Наиболее известны мавзолеи «Карахан», «Айша Биби», «Бабаджа-хатун», Тектурмас, дворцовый комплекс Акыр-тас, мечети Каракожа, Абдыкадыра, тюркский культово-мемориальный комплекс «Святилище «Жайсан» в горах Меркенского района, городище Атлах (место крупнейшего сражения между арабами и китайцами), живописные урочища Карасай, Тамдысай и Бота-Майнак с петроглифами, а также наскальные изображения урочища Маймак в Жуалынском районе. Пять исторических объектов включены во Всемирный список ЮНЕСКО — городища Актобе (Степнинское), Кулан, Орнек, Костобе и загадочный дворцовый комплекс Акыр-тас.
В список 100 сакральных мест Казахстана вошли 7 культурно-исторических объектов Жамбылской области. Это древнее городище Тараз (І-ХІХ вв.), крупный средневековый городской центр и некогда столица Казахского ханства. Это также тюркские культовые памятники Мерке и Жайсан, дворцовый комплекс Акыртас, святилище Тектурмас, мавзолеи Карахана (Аулие-ата ХІІ в.), Айша-биби (ХІ — ХІІ вв.), Бабаджи-хатун (Х — ХІ вв.) и местность, где проходила Анракайская битва.
Автор : Галина Скрипник
Фото Галина Скрипник
Жамбылский историко-краеведческий музей
