Меркенский священник предстанет перед судом

14 августа в Меркенском районном суде состоится слушание дела по обвинению священника православной епархии Владимира Воронцова в нарушении Закона РК о религиозной деятельности и религиозных объединениях, передает ec-sport.kz.

«Сегодня я получил повестку в суд, — рассказывает иерей о произошедшем на своей странице в Фейсбук. — Меня вызывают в качестве правонарушителя. 14 августа меня будут судить за нарушение п. 2 ст. 7 «Закона о религиозной деятельности и религиозных объединениях» РК. Обвиняют в совершении религиозных обрядов в неустановленном месте. Дело было так: с согласия родителей и по их просьбам я водил детей в поход в горы. На природе в большой палатке совершалась Божественная литургия, мы все причащались. Со стороны детей и родителей не было ни одной жалобы, только благодарности. Кто-то, вероятно из зависти, анонимно донёс об этом властям, приехали представители акимата в сопровождении полицейских, составили протокол об административном правонарушении. Они могли бы обвинить меня во многом, например, привлечь пожарных и обвинить нас в нарушении противопожарных норм, или выдвинуть обвинение по профилю СЭС, или найти ещё какое-нибудь нарушение. Но они решили завести дело именно по религиозному вопросу. Родители и общественность сразу возмутились. Многие восприняли это как притеснение нас по религиозному и по национальному признаку. Теперь о сути обвинения. Перечитав упомянутый выше закон, я не нашёл ни слова о том, что запрещено молиться и совершать религиозные обряды на природе: в горах, в поле или в лесу. Обвинение просто абсурдное, однако день суда уже назначен. Пойду готовиться к защите».

Следует заметить, что моление на природе всегда было частью православной традиции. Многие монахи, сподвижники, святые уходили от людей помолиться в горах, в лесу, в поле, в пещерах, в тишине и уединении.

Вот как размышляет настоятель Меркенского храма Рождества Пресвятой Богородицы о. Владимир об этом событии: «Думаю, я ничего не нарушал. Действовал исключительно с благой целью, как христианин и патриот Казахстана. По своей первой профессии я учитель литературы. Вот уже восемь лет как стал священником, и с первых дней своего служения много усилий прилагаю к религиозному воспитанию детей и молодёжи. У нас при храмах действуют воскресные школы, во время летних каникул работает детский лагерь. В нашем лагере дети учатся дружить и любить жизнь, учатся труду и послушанию, занимаются спортом, ходят в походы, играют в подвижные и интеллектуальные игры, занимаются в кружках, духовно обогащаются. Но отличительной чертой нашего лагеря является то, что все дети у нас верующие – православные. Мы вместе с ними молимся, читаем Библию, учимся жить по заповедям Божиим. Наш лагерь напоминает апостольскую общину, где все едины во Христе, в любви и преданности Богу и друг другу.

Невозможно дать ребёнку положительное воспитание, если не научить его верить в Бога. Герой «Братьев Карамазовых» сказал: «Если Бога нет, значит всё позволено», значит можно безнаказанно творить зло. Современный ребёнок вовлечён в информационное пространство, где всё перемешано, где трудно самостоятельно отличить добро от зла. В социальных сетях действуют пропагандисты экстремистских идей, распространяются пороки, извращения, наркомания и прочие вещи, жертвами которых очень легко могут сталь наши мальчики и девочки, если им не дать должного воспитания, не научить их любить добро и избегать зла.

Недавно в газете «Central Asia Monitor» вышел любопытный материал «Нужны ли казахстанским школам уроки литературы?» (https://camonitor.kz/28139-nuzhny-li-kazahstanskim-shkolam-uroki-literatury.html), в котором писатель Адольф Арцишевский и заслуженный учитель Ирина Борисовна Айманова рассуждают о том, что в советской школе уроки литературы давали ученикам знания о высоких истинах, были уроками человековедения, философии и духовности. В современной школе это утрачено. Сегодня главная цель школы – это ЕНТ. Воспитание в школе отодвинуто на задний план. К сожалению, и семья не всегда может дать ребёнку нужные ему знания о добре и зле. Родители чаще всего заняты зарабатыванием денег, а дети предоставлены сами себе и Интернету. Восполнить пустоту в душах детей призвано христианское воспитание, которым я занимаюсь и в храме, и в летних лагерях. Дети здесь познают, что такое дружба и преданность, любовь к Богу, ближнему и Родине.

«Закон о религиозной деятельности и религиозных объединениях» ограничивает нашу деятельность, лишает верующих всякой возможности деятельности вне стен храма. Цель православного лагеря благая, патриотическая, и я решил рискнуть. Четыре года я проводил православные лагеря, и всё было хорошо, дети приобщались к христианской вере, родители были довольны, власти претензий не имели. А в 2015 году после того, как я проводил детей из лагеря, меня вызвали в прокуратуру, где разъяснили, что я нарушаю закон. Тогда дело до суда не дошло, обошлись предупреждением.

Если раньше у нас была возможность арендовать под проведение лагеря благоустроенную территорию, то после вмешательства прокурора нам пришлось перейти на «дикие» условия. Для проведения лагеря мной был организован палаточный городок в горах Меркенского района. 24 июля этого года ко мне в лагерь родители привезли 30 детей, с которыми я начал вести привычную воспитательную работу. А 2 августа к нам в гости заявились полицейские и стали предъявлять мне обвинения, мыслимые и немыслимые. Меня обвинили в экстремизме, в краже детей, даже в контрабанде религиозной литературы. Инспекторы по делам несовершеннолетних пытались без согласия родителей допрашивать детей и угрожали, что всех их вывезут в приёмник для несовершеннолетних, травмировали психику детей. Мне пришлось обратиться за защитой к заместителю акима Жамбылской области Ерканату Манжуову, и только после этого звонка полицейские перестали превышать полномочия.

Из всех обвинений, предъявленных мне в устной форме, в протокол включили только совершение богослужений в неустановленном месте. Дело передано в суд. Мне грозит штраф.

Пункт 2 статьи 7 Закона о религиозной деятельности и религиозных объединениях гласит: «Богослужения, религиозные обряды, церемонии и собрания беспрепятственно проводятся в культовых зданиях и на отведенной им территории, в местах поклонения, в учреждениях и помещениях религиозных объединений, на кладбищах и в крематориях, жилищах, объектах общественного питания в случае необходимости при условии соблюдения прав и интересов близ проживающих лиц. В иных случаях религиозные мероприятия осуществляются в порядке, установленном законодательством Республики Казахстан». Это звучит абсурдно, но представители власти посчитали, что мы не имели права молиться на природе, вдалеке от населённого пункта, где мы никому не мешали, разве только диким животным. Вышеприведенный пункт Закона требует пояснений. Нигде не написано, что запрещено молиться на природе, но правоохранители трактуют Закон так, что молиться можно только в храме и на территории храма. То есть если бы мы выехали в горы и в палатке занимались бы, например, пьянством или блудом, то у Закона к нам претензий не было бы, а поскольку мы оборудовали палатку под место совершения молитвы, мы нарушили Закон.

О чём мы молились? Божественная литургия содержит молитвы о мире всего мира, о стране Казахстанской, о властях и народе, об «изобилии плодов земных», о «плавающих, путешествующих, болеющих, страждущих», мы молились о здравии родных и близких и об упокоении предков. И нам запретили совершать нашу молитву. Разве это не выглядит как ущемление прав верующих? Я рад, что такой прецедент появился. На суде я буду требовать внесения дополнений в Закон. Считаю, что в Законе должна быть оговорка, что молитвы, богослужения и проповедь могут беспрепятственно совершаться где угодно, если там присутствуют только представители данной религии».